Что-то мне подсказывает, что этот, скорее всего, последний.
Как обычно - дешевый авторский юмор, смерть и похороны и все такое.
Огромное спасибо Мумми за экспресс-бетинг.
В этот раз, для разнообразия, Ремус дома был)))
- Нет-нет. Никаких розовых! Он же не девочка!
Тедди, насупившись, посмотрел на Виктуар, но розовый кусок бархата отложил.
- А какие можно тогда?
Вики с невероятно взрослым видом стала выкладывать перед ним лоскуты.
- Вот. Голубой — потому что он мальчик. Ну, был. Белый — это цвет траура королей.
Тут уж Тедди фыркнул.
- А он, можно подумать, король был.
Вики ничуть не смутилась.
- Ну, пускай принц. И красный — хорошо смотрится на черном.
Потом с задумчивым видом добавила:
- А все вместе — получается флаг Франции.
- Или России, - не остался в долгу Тедди.
- Ну уж русским он точно не был!
- Французом тоже!
читать дальшеЯ тихо выползла из гостиной, где мелочь так увлеченно мастерила искусственные цветы для завтрашних похорон. Я же направилась на чердак, к старым сундукам. Когда мы купили дом, мама отдала нам вещи папиной тети, потому что у нее не поднималась рука их выбросить. У меня рука поднялась бы, но просто не дошла. А «Ремус» и «выбросить» - понятия из разных вселенных. Тем более чужие вещи, отданные на хранение. И сейчас оно к лучшему - я точно помню там несколько объемных траурного цвета шляпных коробок. Может и шляпка с черной вуалью найдется. Раз уж все так сложилось...
Вообще на этой неделе все сложилось в такую интересную и плотно скрученную фигуру, которую принято показывать тем, кто слишком многого хочет. До самой пятницы мы ловили одного пакостника. Засранец, как выяснилось, снимал кино - подстраивал магглам встречу с боггартом и записывал происходящее на пленку. В историю он теперь, конечно, вошел, но, кажется, совсем не так, как ему того хотелось. У Рема неделя тоже выдалась не бей лежачего. И вечером пятницы мы с ним мечтали, как завтра Тедди вместе со своим классом и Виктуар, которая выразила желание провести уик-энд у «шер ами Теодор», отправятся на традиционную школьную субботнюю экскурсию, а мы...
Тут-то и выяснилось, что завтра у класса Тедди совсем не экскурсия, а вовсе даже вечеринка, посвященная домашним любимцам. На которую он должен прийти с родителями и с поделкой, изображающей оного любимца. Или в костюме любимца...
«Или с чучелом родителей и любимца», - как дружелюбно посоветовал разбуженный нами в полтретьего ночи вместо Гарри Снейп. Помощь главного аврора была нам необходима как воздух — пока дорогой сын, знавший о вечеринке с понедельника, мирно спал в своей уютной кроватке, мы с Ремусом отчаянно пытались изготовить поделку. Трансфигурация никак не помогла: на столе стояли чугунные статуэтки богомола — три очень красивых и одна чрезвычайно уродская, одна стеклянная, изображающая богомола, как его видит Пабло Пикассо, одна серебряная брошь, напоминающая это злосчастное насекомое, а под шкафами настороженно шуршали четыре особи, получившиеся живыми. Ничто из этого на детскую поделку не тянуло.
Гарри, в отличие от нас ходивший в маггловскую начальную школу, сумел подтвердить репутацию Избранного и спасителя отчаявшихся. Сам отчаянно зевая, он превратил остатки мелкого мусора вроде пуговиц и бусин в пучок черных проволочек и за десять минут скрутил из них нечто, отдаленно напоминающее вставшего в боевую стойку богомола.
- Вот, - зевнул напоследок главный аврор, нанизывая на специально оставленные проволочки две невесть откуда затесавшиеся бусины, какие восточные магглы носят от сглаза. Поделка немедленно обрела выражение лица и яркую индивидуальность. И, я бы сказала, портретное сходство с прототипом. Правда, не совсем с тем. Гарри, должно быть, сходство тоже уловил, потому что буркнул что-то неразборчивое и удалился домой, заявив напоследок, что лучше бы мы позвали Кингсли — богомолы эти, мол, с его исторической родины, тот наверняка лучше в них разбирается, и, самое главное, ему не надо в семь утра в Исландию. Мы с Ремом только переглянулись — и как это нам самим не пришла в голову идея пригласить Министра магии ночью сварганить поделку с его исторической родины в школу для пятилетки?
Вставший утром пятилетка изделие в целом одобрил, но заявил, что он-то, в принципе, рассчитывал отнести в школу самого любимца. Это не запрещено, и вообще, многие так и собираются поступить. У кого не крокодил, конечно. Нам оставалось только снова молча переглянуться.
Конечно, мы и подумать не могли, во что это выльется.
Черный богомол размером с чихуахуа поверг класс в шок и трепет, сменившийся восторгом и ажитацией. Бедняга Снейп, последние полтора года проводивший дни в тишине, тепле и довольстве отдельного аквариума, был, конечно, потрясен. Причем потрясен каждым, кому удалось дорваться до контейнера, и пару раз даже уронен. Уверения в том, что он ужасно кусается, кажется, только подогревали желание маленьких любителей живой природы запустить липкие пальчики под крышку. Богомол только гневно поводил сухонькими лапками, призывая, должно быть, страшные небесные кары на головы всех присутствующих. Мы с Ремом бдели, как могли, на лужайке был накрыт сладкий стол, всем предлагались активные игры... Но вы же понимаете — богомол-блин-размером-с-чихуахуа!!!
В общем, ближе к концу вечеринки Снейп аккуратно сложил лапки в ту самую замысловатую фигуру, лег на спинку и затих. Как мы поняли уже дома — навсегда.
Тедди и Вики ревели в четыре ручья. Мы с Ремом тоже кляли себя на чем свет стоит. Похороны решено было устроить завтра, очень пышные, позвать всех родственников и друзей семьи покойного. Дети устроились мастерить убранство для погребального кортежа, а я отправилась подыскивать, так сказать, вместилище для праха. Шляпная коробка папиной тетки мне виделась в этой роли идеальной.
И тут позвонила мама. Мы провели телефон не так давно, для связи со школой Тедди, и мама вдруг обнаружила, что «эта маггловская штуковина куда удобнее совы». Когда ей всю жизнь то же самое говорил папа, она это не воспринимала никак. Да, моя мама - Блэк, еще вопросы?
- Да вот, Снейп умер, - рассеянно ответила я на ее «что новенького». - Ты не помнишь, в сундуках бабушки Авроры есть траурные ленты?
Мама почему-то молчала — я даже подумала, что связь прервалась.
- Але, мам?
- Как умер? Когда? Что случилось? - тихо спросила мама. Я как раз копалась в очередном сундуке, придерживая трубку плечом, поэтому ответ вышел сиплым и сдавленным.
- Сегодня. Не знаем. Сердце, похоже, не выдержало.
- О Мерлин! - Мамин голос, кажется, прервался. - Как Гарри?
- Не знаю. - Я поморщилась, вспомнив вчерашнюю поделку. - Он в Исландии.
На самом дне обнаружилась шляпа-пирожок с кокетливой черной сеточкой. Но, если приглядеться, было заметно, что ее не раз уже кто-то ел. С тяжким вздохом пришлось отложить находку.
- Придешь на похороны? Завтра в три.
- Конечно! - с какой-то странной дрожью в голосе откликнулась мама. - Где?
- У нас в саду.
- Встречаемся?
- Ну да, - отозвалась я, даже не задумавшись над вопросом. Плечо совершенно затекло, и я распрощалась с мамой, чтобы продолжить изыскания.
Едва успели найтись те самые ленты, как мама перезвонила.
- Я говорила с Нарциссой. Они с Люциусом просят разрешения прийти.
Тут я, конечно, удивилась. До сих пор Малфои отделывались вежливыми приветами, передаваемыми мамой и совами. Они ни разу не переступали порог нашего дома. Впрочем, мама так рада восстановлению отношений с сестрой... Наверняка это результат ее усилий по воссоединению разлетевшихся галактик.
- Разумеется. Как я могу отказать?
Мама отключилась. А я, зевая, переместилась к шляпным коробкам. В самом низу обнаружилась одна как нельзя подходящая — овальная, обтянутая черной искусственной замшей, почти не облезшей. С добычей в руках я вернулась в гостиную и увидела Теда, отходящего от камина.
- Что-то случилось?
Сын важно кивнул.
- Я рассказал тете про похороны.
Наверное, спи я в эти трое суток чуть больше, я скорее всего хотя бы поинтересовалась личностью тети. Но в тот момент я решила, что дети разговаривали с Флер. Коробку они одобрили, и еще до ужина последнее вместилище нашего домашнего любимца было готово.
***
Рем разбудил меня ранним утром. Даже спросонья сразу стало понятно — случилось что-то ужасное. В одной руке муж нервно комкал газету, второй — раз за разом проводил по волосам, и без того начинающим редеть. Вместо ответа он протянул газету мне.
- Не знаю, как рассказать. Читай сама.
Мерлиновы штанишки!
Буквы ехидно заплясали перед глазами.
«Источники, близкие к семье, подтвердили корреспонденту «Воскресного пророка» - вчера Волшебный мир навсегда покинула одна из одиознейших фигур нашего времени. Талантливый ученый, тайный агент Ордена Феникса, один из директоров Хогвартса — Северус Снейп скончался накануне днем...»
Одним движением я смяла газету. Рем обнял меня за плечи. Он был искренне опечален.
- Поверить не могу. И как же безобразно совпало. Я думаю, нам нужно отменить затею с похоронами богомола. Дети расстроятся, конечно, но...
А мне вдруг ужасно захотелось стать маленькой-маленькой, залезть под кровать, забиться там в щель между половицами и рыдать до тех пор, пока не исчезну окончательно. Я шмыгнула носом, упала мужу на грудь, и по щекам полились слезы. Рем гладил меня по спине. Его дыхание нежно шевелило волосы на макушке. Впрочем, не исключаю, что они шевелились по совсем другой причине.
- Как ты относишься к Австралии? - хрипло спросила я мужа. - Я всегда мечтала жить где-нибудь в Австралии. Или вот Африка, например. Читала, что в одном из природных заповедников нужны волшебники для перегона слонов.
Ладонь Рема замерла у меня на спине. А я продолжала, шмыгая носом.
- А как насчет Антарктиды? Уникальный климат, бесплатные сугробы...
- Тонкс. - Муж осторожно оторвал меня от своей слегка подмоченной груди и с тревогой заглянул в глаза. - Я очень люблю тебя и готов продолжать делать это где угодно и даже в сугробе. Но объясни мне, в чем дело.
- В воскресенье, - уныло произнесла я, - когда сова приносит газету, он варит кофе со специями и жарит тосты. Потом, когда все готово, за завтраком газету просматривает.
В стекло постучала сова. Я отчаянно всхлипнула.
- Четвертая страница. Он уже добрался до некролога.
Внизу что-то громыхнуло, и по лестнице застучали яростные шаги. Я торопливо нырнула с головой под одеяло. Дверь нашей спальни с грохотом ударилась о стену.
- Ну знаете, источники, близкие к семье! Это уж слишком!
- О. Северус, - с неподражаемым спокойствием поздоровался мой муж. - Ты уже вернулся?
И я, конечно же, немедленно усугубила свое положение громким отчаянным хохотом.
***
Люциус Малфой, облаченный в роскошную траурную мантию, с непередаваемым выражением лица стоял у края будущей могилы богомола. Богомол возлежал в шляпной коробке на специально сооруженном подиуме, красиво убранном траурными лентами и цветами. Бренный прах богомола обрамляли бархатные цветы и гирлянда из преотличных жирнейших мух — прощальный дар семейства Скамандеров. Нарцисса, с абсолютно непроницаемым лицом возложила к лапкам покойного скромную веточку ландыша.
К моему удивлению, разобравшись в ситуации, Малфои и не подумали отменять визит. Благодаря этому я стала свидетелем великолепнейшего отлупа, данного сестрами Блэк редактору «Воскресного Пророка» и попытавшейся качать права Скитер (угадайте с одного раза, какой это тете Тедди рассказал о похоронах). Думаю, Нарцисса испытывала легкое чувство вины — как выяснилось, новость утекла из их дома вместе с одной из приятельниц Астории.
«Ваш заслуживающий доверия источник, близкий к семье — застигнутый врасплох пятилетний сын соседей? Прелестно, мисс Скитер. И чрезвычайно профессионально. Вы не изменяете себе, несмотря на годы».
Я долго этого не забуду.
Поимевший поочередно беседы со Снейпом, Гарри, Кингсли и моей мамой взъерошенный и красный редактор приложения в рекордные сроки выпустил и разослал всем подписчикам опровержение новости, но штук пятнадцать венков заинтересованные граждане все же успели прислать. Их Гарри разместил вокруг богомольего подиума. Дети просто выли от восторга.
Вот так, благодаря быстро замятому национальному скандалу мне удалось избежать армагеддона семейного. Если бы новость не утекла, все громы и молнии пали бы на мою макушку. И она, боюсь, тогда тоже начала бы редеть.
Министр магии, национальной фиолетовой хламидой подчеркнувший неформальность своего визита, произнес короткую прощальную речь и возложил на усопшего пучок колючей пряно пахнувшей травы. С исторической родины покойного, не иначе.
- Все так, дорогой друг. Все так!
Гораций Слагхорн дружески похлопал Снейпа по плечу. Тот, как обычно в черном, стоял рядом с Малфоями и взирал на покойного с искренним отвращением. На меня он принципиально не смотрел, а я будто приклеилась к нему взглядом.
Читая его некролог, я ужасно страшилась, что это действительно кошмарное совпадение. И что никто не явится, чтобы на меня наорать. В общем, никогда я не была так рада облажаться.
И никогда никому об этом не скажу.
- Вся жизнь — театр, Северус, - продолжил меж тем Слагхорн. - Сначала — генеральная репетиция. Потом — прогон со зрителями...
В этот миг усопший осторожно шевельнул лапкой.
Все замолчали, затаив дыхание.
Лапка шевельнулась снова, уже заметнее.
- Я знал, - прозвучал надо всеми ленивый голос Малфоя. - Ничто, что называется Снейпом, так просто не умирает.
Покойник неторопливо потащил к пасти первую из гирлянды мух.
- Ур-ра-а-а-а!!! - завопил Тедди и запрыгнул на руки крестному. Взявшись за руки, они заскакали по лужайке, вопя что-то вроде «Снейп съел муху!». За ними с радостным визгом неслась Виктуар, размахивая лентой с золотой надписью «Покойся с миром, злыдень! Наконец-то!»
- Как любезно с вашей стороны, Гораций, - медленно, со вкусом произнес Снейп, - назвать театром этот... бродячий цирк!
Конец.